Это был старообрядец. Прежде он смеялся надо мною и подтрунивал над другими арестантами в том, что они любили меня и шли на мои проповеди, которые мною были введены, кроме праздничных дней, еще и два раза в неделю. Он им часто говорил: «Вот ваш спаситель идет, идите слушайте его». Один раз как-то я его встретил и, кажется, спросил его о чем-то; он плюнул, повернулся от меня и произнес по моему адресу такое милое словечко, что мне было страшно стыдно. Но я заинтересовался и подумал, посмотрим, что сильнее, зло или добро, ненависть или любовь. Недели через две он, бедный, заболел. Я стал его посещать. Он удивился, что я посещаю раскольника-арестанта.
— Что ты, батюшка, меня посещаешь, или хочешь меня в Никоновскую веру обратить?
— Нет, мой друг, я этого дела не преследую. Для меня важно то, что ты сын Божий и образ и подобие Божие.
— Правду ли ты, батюшка, это говоришь?
— Да, мой друг, чистую правду говорю.
— О, Боже мой, я арестант, погибающий человек, от злобы иногда даже ругал и Бога, и вот ты говоришь, батюшка, что я сын Божий.
При этих словах арестант уткнул свою голову в подушку и, как ребенок, заплакал. Я схватил его голову, начал его целовать и вместе с ним также плакал, как и он.
— Милый батюшка, — послышались слова арестанта, — прости меня Христа ради. Я ведь вас так все время ругал, что вы представить себе не можете. Как, батюшка, я выздоровлю, то буду ходить на ваши проповеди и другим буду говорить о вас. О, Боже мой, я сын Божий! Да оно, быть может, и буду, когда покаюсь, а теперь я ужасный грешник. Вы знаете, батюшка, я восемь душ убил, с матерью жил, с животными совокуплялся, две церкви спалил, с сестрою жил, из одной церкви вашей Святые Дары выбросил собакам, крал коней, насиловал женщин, детей — вот какой я грешник! Я это как-то невольно открыл вам себя. На меня очень подействовали вы тем, что во мне, в таком великом грешнике и последнем арестанте, вы нашли человека, и какого человека — сына Божия! Вот что меня очень тронуло, и тронуло до глубины души! Все нас презирают, все на нас смотрят, как на какие-нибудь отбросы, да и мы сами иногда ненавидим себя, и вот вы находите нас совершенно другими. Вы знаете, батюшка, как нам легко чувствуется, когда нас считают людьми: да ведь на самом деле, звери что ли мы, мы люди, и зачем же нас презирают? Ах, батюшка, если бы к нам так относились все люди, если бы они так любили весь преступный мир, как относитесь вы к нам, поверьте, преступного мира не было бы на земле, ведь зло побеждается только добром. Я беру хотя в пример самого себя, я ведь с детства почти ни от кого доброго слова не слыхал, отец у меня был пьяница из пьяниц, мать предавалась развратной жизни, и вот я, из жалости к ней, после смерти моего отца, сам стал заменять его по отношению своей матери, опустился так, что стал грешить даже и с животными. Один раз мне бьшо так тяжело, что я веревку взял в руки и хотел удавиться, но товарищ меня спас от этой ужасной смерти. Встретился я раз как-то с одним благочестивым своим начетчиком, разговорился с ним, между прочим я заговорил о грехах, о покаянии, он мне и говорит: если бы у нас было священство, то покаяние как таинство могло бы иметь силу.
Тут-то у меня и явилась мысль: пойду, мол, в один из ближайших к нашей местности монастырей православных, покаюсь, и, быть может, Бог меня простит.
Через неделю я отправился в монастырь, Сергиевскую пустынь. Начал уже каяться священнику, да и скажи ему на духу, что, мол, я, батюшка, раскольник. Как услышал этот-то священник, что я раскольник, а он давай меня тут же в церкви срамить, ругать, называть меня врагом Христовым, беспутным человеком и т.д. Я как стиснул зубы, да и закатил его по макушке! Ох, как я тогда озлобился. С этого дня я решился, как говорят, на все, и вот с того времени прошло пятнадцать лет, и я все эти годы не выхожу из человеческой крови. Что же, посижу я здесь и, быть может, как-нибудь и освобожусь, и опять придется взяться за то же самое прежнее ремесло.
Арестант замолчал. Молчал и я. После большой паузы арестант вскинул на меня свой взор и спросил: Батюшка, вы можете меня исповедать и причастить Святых Тайн, только бы так, без всякого присоединения.
— Когда желаешь, сын мой, — ответил я, — я всегда готов для тебя это дело сделать.
Арестант бросился лицом в подушку и весь затрясся от рыдания. Через несколько дней я его исповедал и причастил Святых Тайн. Можете себе представить, какое ликующее состояние духа было у этого бедного арестанта! Через недели две он вторично пожелал исповедаться и причаститься Святых Тайн. Как мне было радостно видеть его всегда молящимся в церкви и молящимся со слезами!
Зарегистрирован: Apr 14, 2005
Сообщения: 3552
Откуда: Москва
Добавлено:
Ср Янв 09, 2008 10:11 pm
Хм, душегубец, насильник и вандал прямо так взял и покаялся?
Вот взгляд на этакую ситуацию с другой стороны:
"Ложь, обман, провокация по отношению к фраеру, хотя бы к человеку, который спас блатаря от смерти, - всё это не только в порядке вещей, но и особая доблесть блатного мира, его закон.
Хуже чем наивны призывы Шейнина к "доверию" преступному миру, доверию, за которое уже заплачено слишком большой кровью.
Лживость блатарей не имеет границ, ибо в отношении фраеров (а фраера - это весь мир, кроме блатарей) нет другого закона, кроме закона обмана - любым способом: лестью, клеветой, обещанием...
Фраер и создан для того, чтобы его обманывали; тот, который настороже, который имел уже печальный опыт общения с блатарями, называется "битым фраером" - особая группа "чертей".
Нет границ, нет пределов этим клятвам и обещаниям. Баснословное количество всяких и всяческих начальников, штатных и нештатных воспитателей, милиционеров, следователей ловилось на немудрёную удочку "честного слова вора". Наверное, каждый из тех работников, в обязанности которых входит ежедневное общение с жульём, много раз попадался на эту приманку. Попадался и дважды, и трижды, потому что никак не мог понять, что мораль блатного мира - другая мораль, что так называемая готтентотская мораль с её критерием непосредственной пользы - невиннейшая по сравнению с мрачной блатарской практикой.
Начальники ("начальнички", как их зовут блатари) неизменно оказывались обманутыми, одураченными..."
Варлам Шаламов. "Жульническая кровь"
взято тут: http://www.nationalism.org/library/publicism/shalamov/blatnaya-krov.htm
Зарегистрирован: Jan 26, 2006
Сообщения: 211
Откуда: Владивосток, Православная Церковь.
Добавлено:
Вт Янв 15, 2008 8:16 am
Меня не удивило покаяние старообрядца, меня поразила любовь к нему батюшки. Поистине глубочайшая всепрощающая любовь Христова.
Увидеть среди всех гнусных и ужасных грехов образ и подобие Божие, сына Божия – это возможно только человеку, очень близкому к Богу.
Зарегистрирован: Dec 23, 2004
Сообщения: 618
Откуда: Москва, МЦХ
Добавлено:
Вт Янв 15, 2008 12:33 pm
Федорова Света писал(а):
Меня не удивило покаяние старообрядца, меня поразила любовь к нему батюшки. Поистине глубочайшая всепрощающая любовь Христова.
Увидеть среди всех гнусных и ужасных грехов образ и подобие Божие, сына Божия – это возможно только человеку, очень близкому к Богу.
Ну, во-первых, на момент разговора батюшка еще не знал о всем списке грехов. Он видел только насмехающегося над ним старообрядца. Хотя, скорее всего, вряд ли что-нить бы измениловсь... Батюшка был нормальный. У нас в МЦХ таких каждый второй
А во-вторых, при повторном прочтении, как-то не очень верится вообще в описываемые события... Что-то не очень сочетается описанное психо-эмоциональное состояние арестанта (срыв, плач, и пр.) с последовательно изложенными в его речи пространными размышлениями (аля Достоевский) о добре и зле... Как-то синтетикой веет от этого монолога...... ИМХО, либо автор (не автор топика ) приукрасил события, либо они просто выдуманы для создания некоего образа идеального батюшки - примера для подражания...
_________________ Каждый понимает сказанное в меру своей духовности. Сергей Никитин.
Зарегистрирован: Dec 23, 2004
Сообщения: 618
Откуда: Москва, МЦХ
Добавлено:
Вт Янв 15, 2008 3:29 pm
Каждый христианин - священник. А значит - "батюшка". Ой... мама... Ну или по крайней мере, призван быть священником (1Петра 2:9)
И у нас в МЦХ - каждый второй нормальный такой батюшка.
Нормальный священник способен выслушать, принять грешника без осуждения, брезгливости, анафем. Поддержать, утешить и помочь увидеть Бога и спасение.
А остальные каждый второй... Ну их тоже надо принять и помочь им
_________________ Каждый понимает сказанное в меру своей духовности. Сергей Никитин.
Меня не удивило покаяние старообрядца, меня поразила любовь к нему батюшки. Поистине глубочайшая всепрощающая любовь Христова.
Увидеть среди всех гнусных и ужасных грехов образ и подобие Божие, сына Божия – это возможно только человеку, очень близкому к Богу.
А я скорее всего склонна вот к этой идее.
"-- Я тебе должен сделать одно признание, -- начал Иван: -- я никогда не мог понять, как можно любить своих ближних. Именно ближних-то по-моему и невозможно любить, а разве лишь дальних. Я читал вот как-то и где-то про "Иоанна Милостивого" (одного святого), что он, когда к нему пришел голодный и обмерзший прохожий и попросил согреть его, лег с ним вместе в постель, обнял его и начал дышать ему в гноящийся и зловонный от какой-то ужасной болезни рот его. Я убежден, что он это сделал с надрывом, с надрывом лжи, из-за заказанной долгом любви, из-за натащенной на себя эпитимии. Чтобы полюбить человека, надо чтобы тот спрятался, а чуть лишь покажет лицо свое -- пропала любовь." (Достоевский)
Зарегистрирован: May 12, 2003
Сообщения: 4918
Откуда: С.-Пб.
Добавлено:
Вт Янв 15, 2008 7:59 pm
я когда-то давно читал эту книжку, из которой В. Андрейченко приводит цитаты. Как мне показалось по прочтении, автор, если не ошибаюсь, известный дореволюционный миссионер - очень добрый и любвеобильный человек. А что пишет в несколько сентиментальном стиле так это понятно: батюшка - не писатель, как дышит, так и пишет..
_________________ Нічого не шкода, ні врага-ірода...
Вы не можете начинать темы Вы не можете отвечать на сообщения Вы не можете редактировать свои сообщения Вы не можете удалять свои сообщения Вы не можете голосовать в опросах