музыкальный оффтоп :)

Добавлено: Вс Ноя 12, 2006 6:26 pm

Щербаков,
ранняя классика:

КОВЧЕГ НЕУТОМИМЫЙ

Надежды прочь, сомнения долой,
забыты и досада, и бравада.
Граница между небом и водой
уже неразличима, и не надо.
По-прежнему свободный свой разбег
сверяя с параллелью голубою,
плывёт неутомимый наш ковчег,
волнуемый лишь смертью и любовью.

Проблемы вечной - бысть или не бысть -
решенья мы не знаем и не скажем,
зато ни жажда славы, ни корысть
уже не овладеют экипажем.
И если мы несёмся через льды,
не чувствуя ни холода, ни боли,
то это всё ни для какой нужды,
а только ради смерти и любови.

Воистину ничем не дорожа
за этим легкомысленным занятьем,
мы верим, что не будет платежа,
но если он и будет, мы заплатим.
Чего бояться нам - тюрьмы, тоски,
ущерба очагу, вреда здоровью?..
Но это всё такие пустяки
в сравнении со смертью и любовью.

1988

Добавлено: Вс Ноя 12, 2006 6:27 pm

ранняя классика:

* * *

Меж этим пределом и тем,
плутая в изгибах пространства,
забыв обо всём, насовсем, -
я помнил о ней, и напрасно.

Мария! Весна прожита.
Умчались твои вороные.
Бессмертна была лишь мечта,
бессмертна она и поныне.

Что злато звенело - пустяк.
Железо звенело не тише.
И праздник ещё не иссяк,
и флаги трепещут на крыше.

Но выше, чем флаги, - забор.
Трон старцев - тюрьма молодёжи.
На входе стоит мародёр.
На выходе стал мародёр же...

С какого конца не начни -
к началу, уж точно, не выйдем.
Бессмертен лишь всадник в ночи,
и то потому, что невидим.

Мария... кораблик... душа...
Ничто ничему не подвластно.
Сто лет, спотыкаясь, греша,
я помнил тебя, и напрасно.

Покуда в дальнейшую мглу
мечта улетает жар-птицей,
на диком раёшном балу
останешься ты танцовщицей.

И если случится, что дня
не хватит для главной кадрили, -
Господь, отними от меня,
оставь для неё, для Марии...

А лучших путей не найти.
Что толку прельщаться иными!
Сошлись бы и наши пути,
но вечность легла между ними.

И полно, простимся с мечтой.
Будь счастлива, вольная птаха!
Мой всадник уже за чертой,
и на небо смотрит без страха -

Мария!..

1989

Добавлено: Вс Ноя 12, 2006 6:31 pm

ранняя классика ( перехожу к более мрачным песням):

ОБРАЩЕНИЕ К ГЕРОЮ

Я подарил тебе прескверную страну, о мой герой!
Она - как контурная карта, и по ней - горизонталь
наискосок... Другой державы не имел я под рукой.
Здесь нет дорог и потому - побег немыслим. Очень жаль,
но это так. Черты ландшафта, словно псы, куда ни правь,
одни и те же, что навстречу, что вослед.
И пренебречь не уповай - забвенья нет.

Вновь - явь.
Кровь. Дым. Зной.
Вёрсты. Монстры.
Сей край - твой.

Тебя я создал, но исправить не берусь. Моя рука
ещё в начале, чем могла, тебя снабдила, пилигрим:
мои пороки, озаренья, кандалы и облака -
давно твои. Побег немыслим, но побег необходим.
Едва помедлишь, как блюстители движенья - тут как тут,
и грохот в дверь обезобразит твой рассвет,
и на пороге - офицер, спасенья нет!

Псы ждут.
Хвост. Шерсть. Пасть.
Мускул хрустнул...
Власть есть власть.

Туман прозрачен, как намёк на расставанье. Где-то там
горизонталь пересекает контур - и наоборот...
Итак, прости! Тебя я создал, но исчез при этом сам.
Теперь не знаю, кто герой, кто автор, кто скорей умрёт -
кого из двух судьба заметит, остановит, вразумит
и превратит не то в пейзаж, не то в портрет:
"Смотри, ты этого хотел, движенья нет..."

Всё спит.
Ночь как смоль.
Только - тройка.
Даль. Пыль. Боль.

1989

Добавлено: Вс Ноя 12, 2006 6:37 pm

* * *

Вот - поднимается ветер и мчится на запад, деревья пригнув.
Молния блещет с высот, и неслыханный гром сотрясает тюрьму.
Это ещё не успех и, конечно, совсем никакой не триумф,
это всего лишь начальный аккорд или только вступленье к нему.

Но - всё же, едва не плача,
узник твердит: "Удача!"
И, у окна маяча,
жадно глядит во тьму...

Медленно, медленно, с болью - но всё же сползает с очей пелена.
Нехотя голос пальбы уступает высокому тону планет.
Это пока никакой не покой, это всё ещё та же война,
и неизвестно, на чьей стороне перевес - на своей или нет...

Но - вдруг, ослабев от бреда,
кто-то кричит: "Победа!"
и, оттолкнув соседа,
слепо бежит на свет...

И наконец вдалеке возникает неясный прекрасный мираж:
Фата-Моргана, волненье эфира, царевны морской чешуя...
Ах, эта сладкая небыль! Себе не возьмёшь и другим не отдашь...
Просто - причуда пространства, нелепая шутка, неведомо чья!..

Но - без маяка, без брода,
жарко шепча: "Свобода!",
некая часть народа
тянется в те края...

А вместе с ними и я.

1989

Добавлено: Вс Ноя 12, 2006 6:50 pm

ранняя классика:

* * *

Они и люди дурные... и на
дурных лошадях ездят.

Ксенофонт, "Киропедия"

Когда я был помоложе, я тоже имел коня,
врагов наживал в соседях и дамам возил цветы.
И дамы, конечно, тоже засматривались на меня -
точь-в-точь, как теперь на э т и х засматриваешься ты.
О Боже! Боже!..

Теперь времена иные, и сам я уже в годах.
Мне лошади безразличны - как, впрочем, и всякий зверь.
А ты молода и ныне. И э т и, на лошадях,
уж тем тебе симпатичны, что держатся чуть резвей.

И всё это так понятно: ты хочешь иметь успех,
ты вся ещё в полном цвете своих двадцати восьми.
Мне даже слегка приятно, что ты на устах у всех.
Но мне неприятны э т и - с цветами и лошадьми.
О Боже! Боже!..

Не спорю, порой уместны и ревность, и непокой:
страданье даёт прозренье, в прозрении - благодать.
Но я-то - почти у бездны, до края подать рукой!
Недолги мои мгновенья, и некогда мне страдать.

Поэтому пусть в ответе за всё остаюсь я сам,
но ненависти и страсти в себе я не заглушу,
и если назавтра э т и ещё раз прискачут к нам -
я их разорву на части. А лошадей задушу.
О Боже! Боже!..

1989

Добавлено: Вс Ноя 12, 2006 6:53 pm

РОМАНС-МАРШ

Порою давней, хмельной да резвой,
твои считал я имена, но бросил счёт.
Звалась ты Мартой, звалась Терезой...
Не знаю, кто и как теперь тебя зовёт.

Всегда внезапно, всегда поспешно
встречались мы, где только случай выпадал.
От Люксембурга до Будапешта
следил я странствия твои, потом устал.

Деля разлуку на сто и двести,
я понимал, не услыхав ни "нет", ни "да",
что никогда мы не будем вместе,
но и навеки не простимся никогда.

Шутя исчезнешь, легко возникнешь,
изменишь подданство, марьяж осуществишь, -
но от меня ты едва ль отвыкнешь
и мне отвыкнуть от себя не разрешишь.

Письмо примчится - с невнятной маркой,
на невозможном языке, Бог весть о чём.
Была ты немкой, была мадьяркой...
Кто ты теперь, не разберу и с толмачом.

Да много ль ты мне напишешь, кроме
расхожей истины, что всюду - как везде?
О новом муже, о новом доме,
о местной моде, о погоде, о дожде...

О том, какая в гостиной ваза,
какой фонтан в твоём саду, какой бассейн...
А по-немецки - в конце три раза:
Auf Wiedersehen! Auf Wiedersehen! Auf Wiedersehen!

1990

Добавлено: Вс Ноя 12, 2006 6:53 pm

* * *

Затем же, зачем рыжий клоун рыж,
жених твой тебя предпочтёт вдове.
Затем же, зачем на земле Париж,
ты будешь безвыездно жить в Москве.

Ты чёрную должность ему простишь.
И замуж без слов за него пойдёшь.
Постольку, поскольку щебечет стриж,
ты будешь примерной женой. Ну, что ж.

Ты въедешь в одну из больших квартир,
где сможешь в избытке иметь всего,
и станешь там чистить его мундир,
и орден, и штатский костюм его.

Доходными будут его труды.
И в праздник, решив отдохнуть от дел,
он сядет кутить от богатой мзды -
затем же, зачем белый клоун бел.

Участвуй в веселье, пирог готовь,
столы накрывай, развлекай гостей.
Но помни: в бокале с шампанским кровь
и слёзы, Мария. Не пей, не пей.

1989

Добавлено: Вс Ноя 12, 2006 6:57 pm

Одна из моих любимых:

РОМАНС 2

Что отнято судьбой, а что подарено, -
в конце концов, не всё ли мне равно?
Так странно всё - что было бы, сударыня,
печально, если б не было смешно...
И я - не тот: ничуть не лучше всякого,
и вы - не та: есть краше в десять раз.
Мы только одиноки одинаково,
и это всё, что связывает нас.

Когда один из нас падёт, поверженный,
другой - и не заметит впопыхах.
Зачем же я пред вами, как помешанный,
и слёзы лью, и каюсь во грехах?
Зачем дрожу, зачем порхаю по небу,
и жду чудес, и всё во мне поёт?
Зачем, зачем... Пускай ответит кто-нибудь,
конечно, если что-нибудь поймёт...

Простите мне, что диким и простуженным
ворвался к вам средь зимней тишины.
Не то беда, что я давно не нужен вам,
беда - что вы мне тоже не нужны...
И всё ж - сама судьба с её ударами,
капризами и ранами потерь -
ничто пред блеском ваших глаз, сударыня,
он светит мне... Особенно теперь,

теперь - когда невзгоды приключаются
всё чаще, всё смертельней бьют ветра,
и кажется, что дни мои кончаются
и остаются только вечера...
Сияйте ж мне, покуда не отмечено
печатью лет ни сердце, ни чело!
И, видит Бог, сказать мне больше нечего,
да больше - и не скажешь ничего...

1985

Добавлено: Вс Ноя 12, 2006 7:01 pm

БУРЯ НА МОРЕ
(ария)

Конечно - гибель поначалу
страшит, тем паче с непривычки -
Но мы же вас предупреждали -
ещё тогда, на твердой суше, -
что рейс под силу лишь нахалу,
что в трюме течь, и нет затычки -
и вы своё согласье дали
на всё - так не мелите чуши!..

Какой маяк? Какие шлюпки?
С ума сошли вы иль ослепли!
Не зги вокруг, мы в центре бездны,
и души наши очень скоро
взовьются к небу, как голубки, -
хотя скорей им место в пекле...
Короче, будьте так любезны
молчать - и гибнуть без позора!

Молитесь - если не нелепо
в минуту страха или горя
взывать к тому, кто сам когда-то
не избежал смертельной чаши:
едва ли выпросишь у неба,
чего не выпросил у моря -
смешна стихиям эта трата
слове - но, впрочем, дело ваше...

Меня же ждут мои творенья,
мои труды, мои бумаги.
Пойду готовить их к печати,
чтоб не пропали в царстве рыбьем:
стекло подарит им спасенье,
сургуч предохранит от влаги...
На всякий случай - все прощайте...

...Но если выплывем, то выпьем!..

1990

Добавлено: Вс Ноя 12, 2006 11:18 pm

по времени ранняя классика, а вот по духу - поздняя (переход к средней):

НА ЗИМНЕЙ АВЕНЮ

Далёк небесный суд. Но близок суд земной.
Он свой пристрастный кнут заносит надо мной.
Грустны мои дела. Но что я изменю?
Уже повисла мгла над зимней авеню.
И зыбкий дымный смог течёт по небесам,
как липкий дынный сок по выцветшим усам.
И бьётся о причал морозная вода,
и бьётся в ней печаль, как в слове "никогда".

А в джунглях злачных недр, в дыму азартных игр,
крупье - поджарый негр - сопит, как старый тигр.
И тёплый жёлтый франк, похожий на зерно,
седой столичный франт бросает на "зеро"...
Не случай, не сюжет - фрагмент мирской возни.
А всё же, глянешь вслед - красиво, чёрт возьми!
Летит монетка вдаль, звенит, как гонг суда,
и вновь слышна печаль, как в слове "никогда".

Высок небесный суд. Но низок суд земной.
И вновь присяжный шут глумится надо мной:
- Оставьте ваш прононс, покиньте ваш Парнас,
забудьте ваш прогноз, всё это не про нас.
Фантазий ваших прыть ни к чёрту не годна.
Извольте объяснить, при чём тут "никогда"!
Пускай не месть, не лесть, но что-то в этом есть?
- Конечно, ваша честь, бесспорно, ваша честь...

Но символ высших правд поставлен на "зеро".
Уже заезжий франт оставил казино.
Уймите вашу стать, умерьте вашу спесь.
Вот-вот начнет светать, мы можем не успеть.
Последний ровно в шесть закроется кабак.
Спешите, ваша честь! Снимите ваш колпак!
На зимней авеню, средь сумрака и льда,
я сам вам объясню, что значит "никогда"...

1987

Добавлено: Пн Ноя 13, 2006 10:38 am

Средняя классика

БРОДЯГИ

Пёс их знает бродяг, для какой они пользы, бродяги?
По каким по таким ордерам принимать их в расчёт?
В чём желательно было бы с ними сойтись? В чём не стоит?
Да и есть ли они вообще? Кто их видел, бродяг?

Не пойми-разбери, что за лица у них, что за взгляды.
Разговор - не пойми, алфавит, календарь - не пойми.
Что за дикость, должно быть, у них в головах и в одеждах.
Шерсть и войлок, должно быть, и всё. Замерзай, пропадай.

Я служу в патруле, я в машине сижу полицейской.
Меж развалин каких-то кружу, шевеленья слежу.
Уж не шабаш ли там у бродяг? Не иначе, как шабаш.
То ворона взлетит, то собачья мелькнёт голова.

Уж не с ними ли ты коротаешь теперь новолунье?
Похудела, должно быть, обветрилась, стала смугла.
Шерсть и войлок на бёдрах твоих и груди, шерсть и войлок.
Как запутали, как завлекли? Пёс их ведает, псов.

Мне нерадостно здесь одному меж развалин каких-то.
До утра далеко. Слаб и слеп мой патрульный фонарь.
Жизнь бессмысленна. Ты не со мной. Что за дикость повсюду!
Мне тоскливо, темно. Я люблю тебя. Псы ни при чём.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Попадёшь через три с половиною года, другая,
непохожая, в руки блюстителя. Может, в мои.
Огорчу тебя. Бёдра скручу гуттаперчевой лентой.
Под замок заключу. Заточу в бронированный сейф,

замерзай, пропадай. Знаешь утварь, в которой ты ныне
отражаешься? Это не зеркало. Это бердыш.
Рядом плаха. Она сохраняет присутствие духа,
кто сказал - кто бы это сказал? - Иоанн Хризостом.

1992

(последние два четверостишья Щербаков нигде не поет. Почему - неизвестно. Вообще это одна из самых тоскливых и депрессивных его песен)

Добавлено: Пн Ноя 13, 2006 2:34 pm

средняя классика (раньше эта песня не нравилась, только недавно вновь послушал - и понравилась. впрочем, с песнями Щербакова часто так):

* * *
Cold turkey has got me on the run.

Века плывут, подобно китам, в своей среде молчаливой.
Их ровный путь уныл, как и мой. Но мой - имеет предел.
Волна идёт за мной по пятам, дымясь и прядая гривой:
ей дух недобрый, бес водяной смутить меня повелел.

Мне страх неведом, но такова волны холодная злоба -
томит и давит, мыслью одной чертя узор по челу:
избегнет ли моя голова её огромного зоба?
И если да - какою ценой? А если нет - почему?

Устанет ждать невеста меня, но траура не наденет;
сосед-богач повадится к ней, она не будет горда.
И к марту их помолвит родня, а после Пасхи поженит.
И тем черней над жизнью моей волна сомкнётся тогда...

Недобрый дух! Изыди из мглы! Явись, как есть, предо мною!
Хочу, пока не скрылась луна, узнать, каков ты на вид.
Взгляну ль - и стану горстью золы? Иль вовсе глаз не открою?
Понравлюсь ли тебе, Сатана? Иль Бог меня сохранит?

1990

Добавлено: Вт Ноя 14, 2006 2:48 am

переход от ранней к средней. тоже мне недавно понравилась:

* * *
Любить... не стоит труда.
Лермонтов

Любовь, как истина, темна и, как полынь,
горька. И соль всё солонее с каждым пудом.
Пора менять пейзаж. Нельзя же быть верблюдом
весь век, ad finem, до последнего "аминь".

Конца не будет череде учёных книг.
Словарь в пустыне - невеликая подмога.
Блажен, кто духом твёрд и в истину проник.
Но истин много, много...

Порой Фортуна предо мною, как во сне,
встаёт - и вижу, что глаза её незрячи.
Дразня обилием, из года в год богаче,
её сокровища подмигивают мне.

Краду!.. В наш век один ленивый не крадёт.
Беру запретный плод и звонкую монету.
Слепа судьба и даже ухом не ведёт.
Но счастья нету, нету...

"Воспрянь, - внушает мне мой ангел-проводник, -
Терпи, полынь пройдёт, начнутся цикламены.
Равно полезен мёд любви и яд измены
тому, кто духом твёрд и в истину проник".

"Ты прав, - киваю я, - измена пустяки.
Любовь важней, но и она трудов не стоит..."
И взор мой весел, и стопы мои легки.
Но сердце ноет, ноет...

1990

Добавлено: Вт Ноя 14, 2006 10:29 am

средняя классика:

1991

О, город слёз! Мечта, мечта...
Контрольно-пропускной режим.
Раскрась его во все цвета -
вовек не станет он цветным.

Какой бы в нём смычок не пел,
какой бы кипарис не рос -
не здесь твои сады, Отрада.
Здесь город слёз.

В его стенах, под звон цепей,
брожу, прижав ладонь ко лбу.
Здесь мог бы я, хоть сам плебей,
открыто презирать толпу.

Здесь мог бы я, свинцу живот
подставив, избежать седин.
Но, даже умерев, не мог бы
побыть один.

О, город слёз! О, кровь и гнев!
Клевретство, мятежи, нужда.
Ликует всяк, чужое съев.
Всё как везде, всё как всегда.

Привычный вид, извечный лад.
Воистину, роптать грешно:
обычные дела животных.
Не Бог весть что.
. . . . . . . . . . . . . . . . . .
Не странно ли, что вновь и вновь -
пять лет назад, вчера, сейчас -
мне хочется сказать кому-то:
"Помилуй нас"?

1991

Добавлено: Вт Ноя 14, 2006 1:26 pm

Шутка.
Я уже не выдерживаю и тоже начинаю писать стихи!

Перемещено в тему "Пародия на музыкальный оффтоп"
http://www.reveal.ru/ftopic2476.html

Добавлено: Вт Ноя 14, 2006 1:56 pm

Николай, пять с плюсом за пародию!

Добавлено: Вт Ноя 14, 2006 2:06 pm

Николай писал(а):

пишу Андрею Б. в оффтоп:
- "Помилуй нас"!

Казнить, нельзя помиловать

средняя классика:

* * *

Сначала я, натурально, жил без всякого разуменья.
Затем подрос, но, будучи слеп, рассчитывал на чутьё.
Потом однажды раздался звон, послышалось дуновенье -
и вдруг открылись мои глаза. И я увидел её.

Желанье чуда светилось в ней прожилкою голубою,
но я ещё не умел ни дать, ни вымолвить ничего...
Она была - то кристалл, то газ; а я представлял собою
какое-то неизвестное химикам бурое вещество.

Потом я видел её на перекрестках шумного града:
клыки молодых людей то здесь, то там её стерегли.
То здесь, то там движением каблучка, плеча или взгляда
она приказывала клыкам не сметь - и те не могли.

Статистов, как мотыльков огонь, влекла её пантомима,
суля призы и казни - кому зазря, кому поделом.
Мой брат ступал по её следам, страдая неутолимо...
Лишь я скучал в стороне. И всё текло своим чередом.

Потом я выучил языки и сделался безупречен.
В её расчёты сюрприз такой, скорей всего, не входил.
Поэтому стоило мне мелькнуть, как я уже был замечен:
не то чтобы избран, но учтён во всяком случае был.

Итак, "великий слепой прозрел", дальнейшее - не загадка:
безногий пошёл плясать, лишённый слуха сел за рояль.
Она и я оказались вдруг единой частью порядка,
сменить который не властны ни безумие, ни мораль.

В конце концов (не ведаю, кто из демонов научил нас),
свершилось нечто - и навсегда сокрылось в царстве теней...
Уже два года минуло с той поры, как это случилось,
но больше я её не встречал. И мало слышал о ней.

Всё также, видимо, где-то она маячит и пропадает,
вертя пространство перед собой, как пряха веретено.
Всё так же брат мой ходит за ней вослед и так же страдает.
Но это мне, простите, уже два года как всё равно.

1990

Добавлено: Вт Ноя 14, 2006 4:46 pm

средняя классика:

* * *

Есть дамы,
которые славятся чутким скелетом
и каждою костью вибрируют страстно
(особенно будучи навеселе),
краснея,
но не отрицая, что часто при этом
в суставах они ощущают пространство,
которому равного нет на земле!

Сей фокус
меня поражает не хуже отравы -
до судорог в сердце и звона в мозгу.
О, эти суставы!
Я не могу!

Бог знает
какие неслыханные эпизоды
являет судьба, издеваясь над нами!
И женский скелет - подтвержденье тому.
Я меркну
пред этим волнительным чудом природы:
когда наслажденье вкушают костями -
сие недоступно уму моему.

Oh, woman!
Воистину, ты - бриллиант без оправы,
само естество пред тобою в долгу.
Но эти суставы!
Я не могу!

Покорно
блюдя этикеты и делом и речью,
Всегда соглашаюсь без тени протеста,
что всякая дама достойна пера;
тем паче -
когда неуклюжему гостю навстречу
она, как волна, поднимается с места,
не скрипнув ничем, не спугнув комара!

При этом
настолько движенья её величавы,
что даже царя обращают в слугу.
Я руку целую, согнувшись в дугу...
Но вижу суставы!
И не могу!

1990

Добавлено: Ср Ноя 15, 2006 1:45 am

средняя классика:

* * *

Ей двадцать восемь лет, она уже вполне во власти
привычек, коим грош цена.
Она не в силах не любить собак, цветы и сласти,
зато в объятьях холодна.
Красы не много в ней, хотя черты чисты и хрупки,
но меркнет даже то, что есть, -
от нераденья, от зевка, от телефонной трубки,
от неуменья встать и сесть.

Людских законов не ценя, она в усердье милом
блюдет законы божества.
При этом ближнему вредит с религиозным пылом
и полагает, что права.
Вопрос нехитрый ей задав при ординарной встрече,
не жди простого "да" иль "нет":
она из тех, кто предпочтёт членораздельной речи
полумычанье-полубред.

Пою о ней, когда, раздевшись, как и должно летом,
на берегу или в лесу
она спешит покрыться тем ненатуральным цветом,
который мало ей к лицу.
Пою о ней, когда зарывшись в шубу, как в берлогу,
по мостовым родных трущоб
январским днём она идёт, заняв собой дорогу:
все люди, падайте в сугроб!

Но тут, быть может, кто-нибудь из оппонентов строгих
воскликнет с пеной на губе:
"Да кто же, кто сия модель твоих словес убогих?
И кем приходится тебе?"
А я отвечу, словно я не я и хата с краю,
как подобает рифмачу:
"Побойтесь Бога, я её не только что не знаю,
её и знать я не хочу!"

О чём, зачем, к чему... пускай решает сам, кто слышит.
Решит - и будет в барыше.
Бумага терпит...
Карандаш скрипит...
Контора пишет...

Душа тоскует о душе...

1991

Добавлено: Ср Ноя 15, 2006 12:55 pm

средняя классика:

АНЕТА

Хороших нет вестей, дурные тут как тут, Анета влюблена.
С утра жильцы пускай не вслух о том шумят, но глаз у всех косит.
Никто из первых рук не взял и взять никак не мог, но ясно всем:
как есть влюбилась. Это ль не напасть? Да плюс ещё туман с утра.

Сосед-флейтист обломки флейты в печке сжёг. Анета влюблена.
К чему теперь турецкий марш, какой такой ещё скрипичный ключ?
Извлёк из замши вещь, всего-то дел, нажал покрепче и сломал.
Когда-то стройный клён, потом умельца труд, зола, зола теперь.

В столице нынче сложный день, венки, повозки, траур, медный звон.
Тиран скончался, город слёзы льёт по нём. Анета влюблена.
Ведь вот привёл Господь родиться! Что за город? Право, я дивлюсь.
Седьмой покойник за семь лет, привыкнуть бы, а он всё слёзы льёт.

Входи, прохожий, гостем будь, садись, велю сейчас подать кувшин.
У нас тут, знаешь, цирк, бедлам, смешно сказать, Анета влюблена.
Не стать уж, видно, ей на "ты" со мной во весь сезон, пока я здесь.
Тем паче нет, когда я буду там, увы, где скоро буду я.

Что делать, сложный день, венки, войска, туман другой, чем в прошлый раз.
Тогда ещё хоть флейты посвист был окрест, а нынче медный звон.
Взгляни на птиц моих, они теперь застыли в клетках и молчат.
Спроси, кто дрозд из них, кто зяблик, я теперь ответить не смогу.

Прохожий, грустно мне, неинтересно мне, Анета влюблена.
Бокал из тех, из лучших двух любой бери, но пей пока один.
Вино не вкусно мне, тяжёл туман, в столице траур круглый год.
Не жаль Анеты, флейты жаль. Хотя что флейта? Бывший клён, и всё.

1995

Добавлено: Ср Ноя 15, 2006 2:50 pm

поздняя классика. одна из самых известных и популярных песенок. поется в особом нервном, лихорадочном ритме. здесь уже присутствуют по моему ощущению элементы постщербакова:

АВСТРАЛИЯ

Мотор подъехал - чужеземный, фиолетовый - я марку бы назвал,
да забываю постоянно.
В него шатенка голенастая уселась, дверью хлопнула - и всё, и всё,
и только брызги из-под колеса...
Странно! Вы как хотите, мне странно!
Ведь я почти уже любил её за некоторый пафос очертаний, так сказать,
и вообще за выражение лица.

(Когда знакомишься на улице, тирады о погоде не проходят,
устарели как идея.
Предпочитаю для начала выразительный какой-нибудь вопрос
философического свойства, например:
"Где я? Скажите, девушка, где я?"
На многих действует. А этой хоть бы что. Не удивилась, как не удивился бы
реаниматор или милиционер.)

Нет, я не жалуюсь, я в принципе привык бы и к тому, что мир бывает
невнимательным и чёрствым,
что благородным образцам он соответствует не шибко или требованьям высшим
отвечает не вполне.
Чёрт с ним! Не отвечает, и чёрт с ним!
Но почему в таком количестве, во всяком переулке, изначально,
бесконечно - и как раз по отношению ко мне?

Ещё я мальчиком всё думал: заведу себе зверька, а то их вона
сколько скачет по полям-то!
Возьму в товарищи разумного жирафа, муравьеда или просто кенгуру,
я даже имя подыскал:
Лямбда! Я назову его Лямбда!
...Так думал я, но детство кончилось, а бедный муравьед и по сегодня
остаётся не востребован и скачет, где скакал...

А незнакомка номер два уже тем временем взошла на тротуар,
фосфоресцируя и рдея.
Весьма мила, не хуже первой, даже лучше, то есть даже лучше всех -
и очень кстати: я ведь тоже не любой.
Где я? Девушка, девушка! Где я?
Не к вам, не к вам ли я теперь уже совсем почти испытываю что-то,
что по некоторым признакам похоже на любовь?..

1994

Добавлено: Ср Ноя 15, 2006 5:02 pm

тоже поздняя (одна из тех его необычных песен, в пределе сочетающих лихорадочную напряженную исступленность и отрешенно- ледяную торжественность как в музыке так и в тексте и так и в исполнении ):

* * *

То, что хотел бы я высказать, высказыванию не подлежит,
ибо вот то, что я высказать хотел бы, оно таково,
что, когда его всё же высказать пытаешься, оно бежит,
а когда не пытаешься, ввек не избавишься от него.

Кое-кому в этом видятся контуры некоего совершенства.

Мне же мерещится нечто нелепое: новый наряд короля;
к чучелу чудища не подошедшие зубы, хребет, плавник;
тёмный аккорд вне тональности, вязкое "до - фа диез - ля";
в муках разбитую мастером вазу склеивающий ученик...

Кое-кто без особых причин именует это соблазном.

Бью себя по рукам, твержу: оставь, не сходи, брат, с ума;
ты, даже в родном диалекте не ориентируясь наверняка,
будучи лишь приложением к вывеске "Генрих" или там "Франсуа",
ловишь на слове то, для чего не выдумано языка...

Кое-кто, неизвестно зачем, прибегает с этим к латыни.

Nomen? Sermo? Aestus? Aevum? Aurum? Oriens?
Malum? Scelus? Lutum? Luctus? Maeror? Odium?..

Видимо, я не прав, говоря, что погоды стоят ещё те.
Видимо, они уже эти, двадцатого раза по сто
нашей, не чьей-нибудь эры, в не чьей-нибудь нищете...
Стоп! Это всё уже было, было... значит, не то, не то...

Кое-кому это кажется чем-то несовместимым с карьерой.

Мне же - вот только что - чудилось: вижу, нашёл, сошлось!
Явственно обнаружились какие-то маяки, резеда, мистраль...
Правда, через секунду это покрылось коростой и взорвалось,
в воздухе вычертив снежную сверхскоростную горизонталь...

Кое-кто почитает за благо не трогать этого вовсе.

Carmen. Metus. Merum. Mustum. Reditus. Requies.
Lumen. Flamen. Caelum. Deus. Venia. Otium...

Сбросить оцепенение, буквы пересчитать, повторить "не то",
встать, потоптаться несколько - и снова назад, в дурман...
Есть, наконец, эксперты авторитетнее, нежели кое-кто...
Шар замедляет движение... Прах осыпается со стремян...

Кое-кто вообще ничего под этим не разумеет.

1993

Добавлено: Ср Ноя 15, 2006 10:32 pm

Средняя классика (эту песню я когда-то вроде выкладывал, не помню в какой теме. очень красивая и печальная песня):

1990

Как варяг, наблюдающий нравы славян,
я вхожу в перепутья своей стороны -
будто в омут, смущаясь отсутствием дна
и дивясь: отчего до сих пор не тону?
Разрушенья встречают меня тут и там,
и ненастье ложится на сердце моё...
Помрачнев, я исследую местных князей.
Столь курьёзны, нелепы и странны они,
что какой-нибудь звероподобный тиран
рядом с ними, наверное, был бы красив
(если б нечисть могла обладать красотой)...
Коли так, то чего ожидать от рабов?
Всякий проблеск у них обращается в дым,
словно тайна, поведанная дураку,
или сказка, рассказанная невпопад...
Бедный сказочник! Лучше бы ты онемел.
Здесь недолго творенье твоё проживёт.
Этим людям присущ разрушительный зуд -
от природы, измлада до самых седин.
Как доныне они расчленяли и жгли,
так и завтра пойдут расчленять и сжигать...
Досмотрю, как уходит из мрака во мрак
девяностый с начала столетия год.
Осознаю, что не был он легче ничуть
предыдущих восьмидесяти девяти, -
и печали умножатся в сердце моём,
хоть немало печально оно и теперь...

...Тихо.
Передо мной золотая дорога.
Блещут
по сторонам - справа лазурь, слева пурпур.
Сзади
кто-то глядит мне вослед, не отрываясь.
Боже!
Не осуди меня строже, чем должно...

1990

Добавлено: Чт Ноя 16, 2006 12:10 pm

Вернусь к ранней классике немного. Очень такая нежная и лиричная песенка, но надо ее слушать чтобы оценить. причем лучше в исполнениии молодого Щербакова, то есть на кассете "Ковчег неутомимый", а не на диске.

ПЕСЕНКА

В походных своих забавах,
среди свободы и диких пчёл,
охотник! В густых дубравах
провёл ты годы. И вот - пришёл.

Большая твоя двустволка
стоит, прикладом прильнув к стене...
Ждала я тебя так долго!
Теперь ты рядом. И я в огне.

Отсюда как до Китая -
до тех неровных твоих дорог.
Как чудо - твои скитанья,
и ты - герой в них, о мой стрелок!

Пугая и льва, и волка,
навстречу зверю ты шёл, как князь...
Ждала я тебя так долго!
Уж и не верю, что дождалась.

Поленья! пылайте ясно!
Тоска, дорога - всё позади.
Мгновенье! ты так прекрасно!
За ради Бога, не проходи!

Смешная... кружусь без толка...
Да ну позволь же припасть к плечу!
Ждала я тебя так долго!
Зато уж больше не отпущу!

1989

Добавлено: Чт Ноя 16, 2006 12:18 pm

ранняя классика (хотя дух не то чтобы ранний но еще какой-то предщербаковский, а написана достаточно поздно, уже в период среднего Щербакова), эту песню замечательно исполняет так же Лидия Чебоксарова:

О МОЛОДОСТИ

Ой, чистое окно! За окном - воля.
Дом - не дом, а сказка, и чего тут только нет!
Даже добрый дух есть! Зовут - Коля.
А хоть бы и Дима звали, не о нём сюжет.

Сюжет о том, как - молодой, непослушный -
парит вверху над домом кораблик воздушный.
Не то инопланетный, не то обман зренья -
не дал объясненья пока никто.

Но средь застолья или в трезвой памяти,
поодиночке либо всем народом враз -
бывало, выглянем, а он, красавец, там летит, -
и значит как бы всё в порядке, с Новым годом вас!

Он порхает в вышине, как бабочка,
и тридцать первого числа, и первого.
А траектория его загадочна -
не то парабола, не то гипербола...

Краткий год подобен дню, день под стать блику.
Спросят: чем вы жили? И не вымолвишь в ответ,
что, мол, пили водку... ели клубнику...
А хоть бы и смородину, не о ней сюжет.

Сюжет о том, как - самой себе в радость -
летела моя молодость, моя младость.
Махал крылом кораблик с небес и был светел...
Никто и не заметил, как он исчез.

А вместе с ним ушёл сюжет из повести,
и строчки вьются вкривь, как традесканция.
А пишу я их, к примеру, в поезде,
и следующая станция - Франция...

Вы мне скажете, что это, мол, лирика,
и что кораблик тот в кино все видели.
А всё же мне бы на него, хоть изредка,
поглядеть бы наяву, хоть издали.

Постучать бы в то окно, посвистать дико,
вместо "гутен морген" кукарекнуть, как петух:
"Холодна ли водка? Сладка ль клубника?
Всё ли добрый дух сильней недобрых двух?.."

Не жду ответа, не ищу возврата.
Она затем и молодость, что крылата!
Чего не понял в двадцать, вдруг - поймёшь в сорок.
Уж тут никто не зорок. Всяк близорук.

И потому-то я сижу теперь в поезде,
а незабвенный мотылёк - кораблик мой -
по параболе несётся Бог весть где.
И конца и краю нет параболе той.

На честном слове или так, на отзвуке,
на первой буковке от слова честного,
но летит он, кувыркаясь в воздухе,
по параболе Лобачевского...

Всяк был молодой. Да не всяк - старый.
Одного застолие влекло, другого - храм.
Кто бренчал монетой, а кто - гитарой:
там-тарам-тарам-там-тарай... там-тарам-тарам...

1990